«Репрессии всего, что движется». Геннадий Гудков об обысках и допросе сына и других российских оппозиционеров

Политика Дмитрия Гудкова задержали до суда. Глава правозащитной группы "Агора" Павел Чиков сообщил, что Дмитрий стал подозреваемым по уголовному делу о причинении имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием с особо крупным ущербом. Утром первого июня силовики пришли с обыском к Дмитрию Гудкову на его дачу под Коломной. После этого его отвезли на допрос в Главное следственное управление Москвы.

О происходящем мы поговорили с отцом Дмитрия, бывшим депутатом Госдумы, полковником ФСБ России в отставке Геннадием Гудковым.

The URL has been copied to your clipboard 0:00 0:03:22 0:00

– Жена Дмитрия Валерия сообщила, что он сейчас тоже находится у следователей. Какая информация есть у вас к этой минуте?

– У меня есть информация, что ему не разрешили допуск адвоката. У меня информация, что, помимо него, в Следственном комитете находится его родная тетя, сестра моей жены. Там же находится одна из сотрудниц, у которой больная мать с тяжелой формой Паркинсона, она была в 7 утра обыскана и доставлена в Следственный комитет и, по-моему, находится до сих пор там. Мы узнали об этом вот буквально полчаса назад, просим сейчас оказать товарищей юридическую помощь. Ищут ее.

Сегодня мы можем поставить новый рекорд по обыску одной семьи – это 10 обысков одновременно, который в общем-то, по сути дела, зачистка, расправа с семьей Гудковых, с командой Гудковых. То есть мы сейчас стали вслед за разгромом ФБК, вслед за разгромом "Открытой России", дальше идет команда Гудкова, и что будет дальше – мы не знаем. Но по крайней мере такая ситуация сейчас.

– Геннадий, к вам с утра тоже приходили?

– Ко мне не могли прийти, я нахожусь в Болгарии. Но мою квартиру обыскали. Мою квартиру обыскали, обыскали младшего сына, который вообще не при делах, извините за просторечие, обыскали дачные дома младшего и старшего сына, где они на даче проводят время, обыскали все офисы, даже те офисы, в которых меня уже лет восемь нет. Ну вот, собственно говоря, просто какой-то идет зашквар, которого даже невозможно было представить. Причем все это делается по какой-то, извините за выражение, сраной маленькой проблемке с юридическим лицом, маленькой фирмешечке с одним учредителем, с одним сотрудником, который обанкротился, находится в состоянии банкротства в суде.

– Вы думаете, это надуманная история?

– А тогда скажите мне, пожалуйста, каким боком к этой маленькой фирмешке, которая не имеет даже формально к нам отношение, да, это наша родственница, да, она ее учредитель, думали сделать лечебный центр на базе этой компании, арендовал какой-то подвал с земляными полами 160 с чем-то метров, восстанавливал этот подвал, а потом оказалось, что никому этот лечебный центр уже не нужен. Какое может иметь отношение Дмитрий Гудков, Владимир Гудков, который никогда там вообще не был, даже он не знает, с какого боку входить в этот подвал, а уж тем более Александр Соловьев и начальник штаба Виталий Венидиктов, они вообще даже не знают, что такая вообще была ситуация. До сегодняшнего утра вообще не подозревали, что она может быть, в природе существовать.

Мы с вами встали, а какая-то обезьяна огромная появилась, а мы с вами даже вчера и не знали, что она есть. Условно говоря, то есть полный произвол, абсолютный произвол силовиков, которые получили карт-бланш на репрессии в отношении всего, что движется, думает, пишет, сопротивляется и критикует власть.