В результате таяния ледников могут пробудиться древние вирусы, опасные для человека. Об этом в интервью RT заявил нобелевский лауреат, профессор из Южной Кореи Рае Квон Чунг, который принимает участие во всероссийском фестивале Nauka 0+. Климатолог отметил, что таяние льдов также может вызвать снижение скорости течения Гольфстрим, что приведёт к понижению температуры на Евразийском континенте. По его словам, чтобы преодолеть климатический кризис, человечеству необходимо доработать концепцию новой климатической экономики.
— В одном из интервью вы заявили, что глобальное потепление может пробудить существовавшие в доисторическую эпоху вирусы, которые находятся в ледниках. Насколько такие вирусы опасны и могут ли они привести к новым эпидемиям?
— Вирусы, сохранившиеся в замороженном виде в доисторических льдах тундры и айсбергах полярного региона, высвобождаются в результате глобального потепления — это научный факт. Вспышка сибирской язвы в Ямало-Ненецком автономном округе в августе 2016 года произошла на фоне аномального потепления вплоть до 35 °C. Аналогичные вспышки могут произойти и во многих других регионах Сибири. Но реальную опасность представляет недостаток информации о том, какую угрозу и какой риск несут в себе доисторические вирусы. На данный момент нам остаётся лишь делать всё возможное, чтобы не допустить их высвобождения и распространения.
— Как человечеству подготовиться к борьбе с доисторическими вирусами?
— Мы не смогли предвидеть опасность коронавируса и пандемии COVID-19. Заведомо судить о влиянии новых вирусов в такой же степени трудно. Может дойти и до того, что такие вирусы приведут человечество к вымиранию. Сейчас лучше всего не готовиться к борьбе с новыми вирусами, а предотвращать высвобождение их доисторических предшественников.
Нобелевский лауреат Рае Квон Чунг Reuters © Sergei Karpukhin
— По мнению учёных, дальнейшее таяние льдов станет причиной остывания тёплых атлантических течений и это приведёт к уменьшению количества осадков в тропическом поясе, что, в свою очередь, превратит леса Амазонии в саванну. Какие ещё последствия может вызвать массовое таяние ледников?
— Другим примером серьёзной природной катастрофы, вызванной таянием арктических айсбергов, является снижение скорости Гольфстрима. Это течение несёт тепло из окрестностей Мексиканского залива в район Северной Атлантики. Именно Гольфстрим даёт континентальной Европе погоду, столь тёплую в сравнении с той, которая свойственна маньчжурскому региону, расположенному в тех же широтах. Если этот природный «конвейер», доставляющий в Европу тепло тропической зоны Мексиканского залива, замедлится или остановится, то температура в Европе резко понизится, а это, в свою очередь, пошатнёт фундамент европейской цивилизации. Это одна из надвигающихся опасностей, которые грозят Европе, и в том числе западной части России, включая, к примеру, Санкт-Петербург.
— На Восточном экономическом форуме вы отметили, что Парижское соглашение по климату, принятое в 2015 году, нацелено только на производственные выбросы углекислого газа и не учитывает потребительские. Как потребительские выбросы могут повлиять на изменение климата на планете?
— Целевые показатели по углеродным выбросам, которые обозначены в Парижском соглашении по климату, и те, которые провозглашаются государствами мира, включая США, европейские страны, Китай, Южную Корею, рассчитаны на основе выбросов, сопутствующих производству товаров и услуг в каждой стране.
Формула расчёта углеродных выбросов на основе показателей производства, таких как ВВП, даёт неверное представление и на деле не способствует глобальному сокращению выбросов CO₂.
Приведу пример: зачастую в положительном ключе говорится о Великобритании, где в период с 1990 по 2020 годы объём выбросов CO₂ сократился на 40%. Эти 40% — результат расчёта на основе выбросов при производстве, имевшем место на территории Соединённого Королевства. Но если учесть выбросы CO₂, связанные с производством товаров, которые ввозились в страну для внутреннего потребления, то реальное сокращение за тот же тридцатилетний период составит всего лишь около 19%.
Немалая часть сокращения выбросов углекислого газа в Европе — это всего-навсего следствие реструктуризации европейской промышленности: её переноса с рельсов производства в сферу знаний и услуг за счёт перемещения углеродоёмкого производства в Китай и многие другие развивающиеся страны.
Эта европейская модель проблематична тем, что многим странам мира не дано воспроизвести такой подход. Не все государства способны переместить в другие страны производство, загрязняющее среду углекислотой, и выстроить у себя промышленность, основанную на экономике знаний (экономика, где основными факторами развития являются знания и человеческий капитал. — RT), которая даёт меньше углеродного загрязнения.
Поэтому, если мы всерьёз намерены достичь глобального сокращения углеродных выбросов, необходимо изменить методику их оценки: вместо показателей производства заложить в основу этих расчётов параметры потребления. Дело в том, что глобальное сокращение углеродных выбросов достижимо только путём сокращения конечного потребления.
Но сократить конечное потребление — задача отнюдь не из лёгких. Взяться за неё — значит затронуть саму основу капитализма, который работает за счёт наращивания потребления, подобно велосипеду, который грозит опрокинуться, стоит лишь замедлить вращение педалей.
Главный вопрос в деле сокращения выбросов, связанных с потреблением, состоит в том, сможем ли мы удерживать капитализм на плаву, если станем потреблять меньше. Дилемма такова: нам продолжать наращивать темпы потребления в ущерб климатической безопасности или же снижать их ради сохранения климатической стабильности в ущерб продлению экономического роста?
Решение, которое нам следует выбрать, не связано с этими двумя вариантами, подчинёнными логике игры с нулевой суммой (тип игры, в которой величина выигрыша одной стороны равна величине проигрыша другой. — RT). Лучше работать над тем, чтобы вместо игры с нулевой суммой между капитализмом и климатической безопасностью получить беспроигрышную игру с положительной суммой. Иными словами, мы должны перейти к новой парадигме баланса между климатом и экономикой, в рамках которой стремление к безуглеродному или менее углеродоёмкому потреблению может быть локомотивом экономического роста и способствовать созданию рабочих мест. В 2005 году я дал этой стратегии название «зелёный рост».
В настоящее время зелёный рост продвигают многие международные организации, включая ОЭСР и Всемирный банк, Глобальный институт зелёного роста, а также такие страны, как Дания и Южная Корея, ставшие ведущими участниками инициативы P4G (Partnering for Green Growth and the Global Goals — «партнёрство ради зелёного роста и достижения глобальных целей»).
Многое ещё предстоит сделать, чтобы зелёный рост стал работающей парадигмой и государства и бизнес взяли этот подход за основу. Для спасения человечества от климатического кризиса и достижения экономического роста, основанного на устойчивой модели потребления, необходимо продолжать дорабатывать концепцию новой климатической экономики.
Озоновый слой Земли Reuters
— Многие исследователи считают, что именно человеческий фактор стал главной причиной изменения климата. Бурное развитие промышленности, рост числа автомобилей, выбросы углекислого газа в атмосферу усиливают естественный парниковый эффект. Так ли это? Ведь больше всего выбросов углекислого газа в атмосферу производит Мировой океан.
— Да, МГЭИК (Межправительственная группа экспертов по изменению климата) исчерпывающе подтвердила, что изменение климата — это результат вмешательства человека. Мировой океан — это огромный резервуар CO₂: он поглощает больше углекислого газа, чем высвобождает. Учёные уже скорректировали свои прогнозы относительно изменения климата с учётом углеродного цикла океана. Несмотря на поглощение углерода океаном, концентрация CO₂ в атмосфере растёт вместе с нарастанием объёмов углеродных выбросов, связанных с использованием ископаемых видов топлива человеком.
— 16 сентября 1987 года был подписан Монреальский протокол — документ, в котором страны договорились отказаться от промышленного использования веществ, разрушающих озоновый слой. Озоновые дыры на тот момент стали первой глобальной экологической проблемой, оказавшейся в центре внимания мирового сообщества. Почему сейчас эта тема не актуальна, неужели озоновые дыры исчезли сами по себе? Может, и проблема изменения климата так же сойдёт на нет?
— Да, в 1980-е годы озоновые дыры были важной экологической проблемой. Благодаря предусмотренному Монреальским протоколом контролю в сфере озоноразрушающих веществ, таких как газ фреон, озоновый слой был восстановлен и озоновые дыры стали меньше. И произошло это не естественным путём, а за счёт огромных международных усилий по сокращению использования фреона. Именно этим обусловлено восстановление озонового слоя.
Изменение климата не сойдёт на нет само по себе. Мы должны найти решение ради собственного выживания.
Comments are closed.