«Просим признать фемицидом и внести в УК». Почему практика похищения невест до сих пор существует в Кыргызстане

В начале апреля Кыргызстан потрясло похищение и убийство 27-летней Айзады Канатбековой. Пятого апреля ее среди бела дня похитили в самом центре Бишкека: трое мужчин силой усадили девушку в машину и увезли. Спустя двое суток машину нашли: в ней было тело Айзады и одного из похитителей. Следователи считают, что он задушил девушку и покончил с собой, после того как Айзада наотрез отказалась выходить за него замуж.

После похищения Айзады ее родные сразу же обратились в милицию и предоставили всю информацию о возможном похитителе, который и ранее преследовал девушку, но милиция, по их словам, не торопилась расследовать дело. "Они сказали: "Да вы на свадьбе гулять будете, к вам сваты скоро приедут, вот увидите!" – рассказывала тетя Айзады Настоящему Времени.

Похищение Айзады Канатбековой вызвало бурную реакцию в Кыргызстане. В Бишкеке и Оше прошли массовые акции: активисты требовали отставки министра внутренних дел и главы полиции Бишкека. Однако этот случай не единственный. В 2018 году 19-летнюю Бурулай Турдалиеву так же похитил "жених" с друзьями. Родители девушки сразу обратились в милицию, похитителей задержали и доставили в РОВД. Но через несколько часов мужчина зарезал Бурулай прямо в отделении.

Почему практика похищения невест до сих пор существует в Кыргызстане, в эфире Настоящего Времени рассказала Анна Капушенко, главный редактор русскоязычной версии издания Kloop.

The URL has been copied to your clipboard 0:00 0:05:16 0:00

– Вы называете убийство Айзады Канатбековой фемицидом, то есть убийство женщин на почве ненависти, гендерной дискриминации. Я так понимаю, вы обращались, просили признать, ввести просто такую норму в уголовном праве. Объясните свою позицию.

– Да, мы называем это убийство именно фемицидом, потому что фемицид исходит из того, что мужчина как бы владеет женщиной и, исходя из этого, использует насилие в отношении нее. То есть фемицид исходит из идеи превосходства мужчины над женщиной. И как раз таки похищение человека, похищение женщины – это классический пример фемицида, когда женщину убили просто потому, что она женщина.

Во-первых, ее [Айзаду] похитили, нарушили ее права, во-вторых, затем убили. И это классическая форма фемицида. В Кыргызстане, к сожалению, у нас два таких громких случая фемицида после кражи женщины.

Почему мы просим вообще признать это фемицидом и в Уголовный кодекс внести – потому что мы видим, что за жестокое убийство женщины, за еще какие-то такие преступления преступники как таковой ответственности не несут. Значит, надо делать что-то, чтобы эти преступления отдельно как-то выносились и о них отдельно говорили.

– А почему вообще сейчас правовая система с теми законами, которые есть, не может побороть это явление?

– Это очень интересный вопрос. Первый ответ – это менталитет. Похищение человека, похищение женщины не признают преступлением, потому что даже наши высокопоставленные чиновники говорят о том, что нужно приравнять ала качуу – похищение женщины – к похищению человека. И это очень странно звучит. Вдумайтесь в эти слова: даже сами чиновники как будто бы не признают, что похищение женщины – это похищение человека. Кроме того, если мы возьмем статистику, как раз таки когда была убита Айзада, после этого чиновники МВД давали свою статистику – они говорили о том, что за 2020 год было возбуждено 92 уголовных дела по статье "Похищение лица с целью принуждения к браку". Из этих 92 дел дошли до суда всего восемь. Восемь, понимаете?!

– А что с остальными?

– А остальные они прекратили и объясняют это тем, что якобы чаще всего молодые люди крадут женщину, девушку, потому что она согласна.

– Просто такая традиция, мол, она его любит, вот это вот все.

– Да, чаще всего еще начинают давить родители с обеих сторон, потому что если ты пробыла ночь в доме мужчины и вернулась, все, ты опозорена, ты уже не девственница и так далее.

– То есть если был секс, дальше невозможен брак с другим?

– Очень сложно, особенно в маленьких селах, потому что люди все друг друга знают. И поэтому на девушку оказывается давление вообще со всех сторон, зачастую даже со стороны своих родителей, потому что они переживают и боятся этого позора.

– Почему это в ментальности остается?

– Потому что преступников не наказывают, я же говорю, прецедентов нет, всего восемь уголовных дел.

– То есть логика такая: что так делали мой папа, мой дед, и я так буду делать, и мои дети так тоже будут делать?

– Я думаю, здесь очень много скрытых причин. Если мы возьмем большие города, где люди общаются в интернете и еще где-то, – это один момент. А представьте, есть много маленьких сел у нас, где люди почти не общаются друг с другом, и одна из причин может быть в том, что просто кто-то не умеет за кем-то ухаживать. И вот такой способ выбирают для того, чтобы пожениться. Часто очень воспринимают женщину, которую крадут, не как невесту или члена семьи, а как еще одного, скажем, раба в семье, который будет ухаживать за скотиной, за домом и так далее. И это, конечно, нужно искоренять на уровне образования.

Читай нас в Телеграме